Katyn, execution of Polish officers. Falsification.

Article in Russian. Keywords: Stalin, NKVD, GULAG, Katyn, USSR, Poland, execution of Polish officers, Falsification.

Расстрел польских офицеров. Фальсификация катынского дела

Еврейская версия событий и она же версия англосаксов, известна из текста в Википедии:

Катынский расстрел (польск. zbrodnia katyńska — «катынское преступление») — массовые убийства польских граждан (в основном пленных офицеров польской армии), осуществлённые весной 1940 года сотрудниками НКВД СССР. Как свидетельствуют опубликованные в 1992 году документы, расстрелы производились по решению «тройки» НКВД СССР в соответствии с постановлением Политбюро ЦК ВКП(б) от 5 марта 1940 года. Согласно обнародованным архивным документам, всего было расстреляно 21 857 человек.

   Юристы России с этим не согласны и разъясняют всем историю фальсификаций, которые, в свою очередь, указывают на истинных виновников преступления.  

   Среди пленных поляков были молодые офицеры Армии Крайовой Войцех Ярузельский и Менахем Бегин – спустя десятилетия они станут соответственно польским президентом и израильским премьером. Ни тот ни другой ни разу не сказали, что это СССР и НКВД расстреляли поляков. Даже ярый антисоветчик Бегин утверждал, что поляков казнили не  советское НКВД, а германское гестапо.

   На чём базировались доказательства причастности немцев к катынскому расстрелу до 1990 года? Поляков убили из оружия немецкого производства – это легко установить и по пулям, и по гильзам. Расстрельные команды НКВД убивали своих жертв из револьверов, а польских офицеров расстреливали в том числе и из крупнокалиберных пулемётов, чего НКВД никогда не практиковало. Немцы, составившие в 1943 году первые документы о казнённых поляках, указывали в них, что убитых они идентифицировали по знакам различия польской армии. Советское «Положение о военнопленных» образца 1931 года, которым в нашей стране руководствовались до лета 1941 года, устанавливает, что пленные не могут носить знаков различия. 

  

    Наши эксперты-историки признавали, что полной ясности с катынским расстрелом после публикации якобы открывшихся в 1990 году новых данных, у них нет: С одной стороны, имелись бумаги, свидетельствующие о том, что польским военнопленным было вынесено 14 542 смертных приговора. Называлась и другая цифра – 21 857 убитых. С другой стороны, удалось достоверно установить гибель лишь 1803 человек. Куда подевались остальные – если они вообще были?

Много и других противоречий.

   Рассмотренные ниже материалы фальсификации Катынского дела позволяют утверждать, что фальсификация была проведена силами преступного сообщества, т.е. объединения нескольких организованных преступных групп. Одна преступная группа из числа «ученых» политиков обеспечила подделку документов т.н. Пакета № 1, подбросила их в архивы или лишь подала вид обнаружения их в архивах и далее ввела их в научный оборот. Вторая группа, из числа работников Главной военной прокуратуры, обеспечила фальсификацию доказательств по уголовному делу № 159, заведенному по приказу Горбачева. И третья преступная группа осуществляла, вероятно, общее руководство первыми двумя и прикрытие их на уровне высшей государственной власти — Политбюро ЦК КПСС и даже руководства уже новой России. Да, поверить в это трудно, но никто и не призывает верить — следует не верить, а рассмотреть факты по делу и дать им оценку.

Вброс фальсифицированных документов

  Как я уже сообщил выше, три первых очевидца «исторических» документов, подтверждающих вину советской власти в Катынском расстреле, описали их как совершенно различный набор, не похожий к тому же на опубликованный, причем это были отнюдь не пьяные дворники или забуревшие канцелярские крысы, а люди, занимавшие очень высокое общественное положение.

Вот как описал исторический миг обретения «правды» М.С. Горбачев:

"Что касается других документов, относящихся к катынской трагедии, то я помню о двух папках, которые показывал мне Болдин еще накануне моего визита в Польшу. Но в них была документация, подтверждающая версию комиссии академика Бурденко. Это был набор разрозненных материалов, и все под ту версию. На подлинный документ, который прямо свидетельствовал бы об истинных виновниках катынской трагедии, мы вышли только в декабре 1991 года, по сути дела, за несколько дней до моей отставки с поста Президента СССР. Именно тогда работники архива через Ревенко — руководителя аппарата президента — добивались, чтобы я обязательно ознакомился с содержимым одной папки, хранившейся в особом архиве. Печатался проект моего последнего выступления в качестве президента. Этими и другими делами я был занят целиком.

Тем не менее Ревенко продолжал настаивать и вручил мне папку накануне встречи с Ельциным, в ходе которой было условлено передать ему дела. Я вскрыл папку, в ней оказалась записка Берии о польских военнослужащих и представителях других сословий польского общества, которых органы содержат в нескольких лагерях. Записка заканчивалась предложением о физическом уничтожении всех интернированных поляков. Эта последняя ее часть отчеркнута, а сверху написано синим карандашом Сталина: «Постановление Политбюро». И подписи: «За — Сталин, Молотов, Ворошилов…» [1]

В папке находилась и другая бумага, написанная от руки и подписанная Шелепиным в бытность его председателем КГБ. В обращении на имя Хрущева он предлагал ликвидировать все документы, связанные с действиями НКВД по уничтожению польских военнослужащих, поскольку-де уже принята и утвердилась версия комиссии академика Бурденко.

 М.С. Горбачев. Жизнь и реформы. Книга 2. Глава 32. Войцех Ярузельский — союзник и единомышленник.

Стало быть, документы нарисовались не ранее декабря 1991 года. На той записке Берии, которую мы имеем счастье нынче исследовать, нет надписи синим карандашом Сталина «Постановление Политбюро», да и подписи идут в ином порядке: Сталин, Ворошилов, Молотов… Невозможно, согласитесь, предположить, что М.С. перепутал надпись «О.П. Вопрос НКВД СССР», под которой нет никаких подписей, с надписью «Постановление Политбюро», за которой идут подписи членов Политбюро во главе со Сталиным, ведь форму другого документа пакета, записку Шелепина, он описал точно. Горбачев видел шизофреническую версию письма Берии, несколько потом поправленную, ведь документы, переданные Ельцину в декабре 1991 г., необъяснимым образом задержались у него:

"Обо всем этом я рассказывал польским журналистам в 1992 году после того, как уже почти под занавес процесса по делу КПСС в Конституционном суде РФ президентская команда вдруг сочла «своевременным» предъявить документ по Катыни суду и передать копию польской стороне, заявив, что этот документ Горбачев скрыл от поляков. Польские журналисты спрашивали: почему так долго этот документ лежал у Ельцина и почему я, встречаясь с Валенсой, не сказал ему, что такое свидетельство имеется? Но именно такой вопрос возникал у меня самого: почему Ельцин не использовал свою официальную встречу с Президентом Польши, чтобы передать ему документы, касающиеся трагедии в Катынском лесу? Ведь между нами была договоренность о том, что передача документа полякам — компетенция Президента России." [1].

А.Н. Яковлев, участник великой встречи по передаче «исторической правды» Ельцину, находившийся рядом с М.С. Горбачевым, описывает тем не менее совсем иные документы:

"И вот в декабре 1991 года Горбачев в моем присутствии передал Ельцину пакет со всеми документами по Катыни. Когда конверт был вскрыт, там оказались записки Шелепина, Серова и материалы о расстреле польских военнослужащих и гражданских лиц, особенно из интеллигенции (более 22 тысяч человек). Михаил Сергеевич сидел с каменным лицом, как будто ничего и никогда не говорилось по этому поводу." [2].

  В пакете документов, который мы знаем, нет никакой записки Серова и никогда не было, а также нет и не было никаких «материалов» о «расстреле гражданских лиц, особенно из интеллигенции». Числа «более 22 тысяч человек» в известных нам документах тоже нет.

Третий очевидец, Д.А. Волкогонов, описывает уже новый набор все тех же документов и новый образ их появления:

 "На счету «ленинского Политбюро» под руководством Сталина множество преступлений. Но есть одно, которое особо выделяется своим изуверством, цинизмом и жестокостью. Речь идет о решении Политбюро от 5 марта 1940 года. Приведу в сокращении этот документ. У меня с ним связаны особые воспоминания, ибо именно мне и еще трем членам президентской комиссии удалось отыскать в залежах цековских сверхсекретных архивов этот потрясающий до ужаса документ. Приведу лишь часть его.

«1. Предложить НКВД СССР

1) дела о находящихся в лагерях для военнопленных 14 700 человек — бывших польских офицеров, чиновников, помещиков, полицейских, разведчиков, жандармов, осадников и тюремщиков;

2) а также дела об арестованных и находящихся в тюрьмах западных областей Украины и Белоруссии в количестве 11 000 человек — членов различных контрреволюционных шпионских и диверсионных организаций, бывших помещиков, фабрикантов, чиновников и перебежчиков — рассмотреть в особом порядке, с применением к ним высшей меры наказания — расстрела.

П. Рассмотрение дел провести без вызова арестованных и без предъявления обвинения, постановления об окончании следствия и обвинительного заключения…» [ссылка: Протокол Политбюро от 5 марта 1940 г. № П13/144.]

  Прочитав десятки страниц этого дела, хранившегося в «Особой папке» [сноска: «Особые папки» были только в архиве Политбюро. Я вынужден, в ряде случаев, пользоваться такими сносками потому, что пока эти документы еще не «фондированы», т.е. не зарегистрированы в обычном архивном порядке.] архива Политбюро, я действительно испытал потрясение. Это были даже не «военнопленные». Ведь Польша не вела с нами войну в 1939 году… Мысль спотыкалась на словах: к «высшей мере наказания»… Наказание — за что? «Ответы» Политбюро чудовищны по своей бессмыслице и жестокости.

  Я не мистик, но почему-то бросились в глаза детали: протокол № 13 от 5 марта 1940 года. Ровно через 13 лет, именно 5 марта, не станет самого кровавого ленинца. Стенограммы обсуждения вопроса о расстреле поляков не существует. Вопрос решался устно, вербально. Но выдержку из постановления Политбюро я в книге привел. Стоит добавить, что, хотя советская сторона до конца пыталась скрыть злодеяния Сталина, Берия и других большевистских руководителей, с документами о расстреле поляков были знакомы все основные лидеры СССР. Например, Хрущев ознакомился с делом в марте 1959 года, Андропов — в апреле 1981 года. Были эти документы и у помощников Горбачева (в частности, у В.И.Болдина) в апреле 1989 года, видимо, для ознакомления генсека. И тем не менее все утверждали, что документов этих не существует…

  Имеется около десятка различных постановлений Политбюро, начиная с 1971 года, направленных на то, как скрыть, закамуфлировать дикое преступление. К этому сокрытию причастны Брежнев, Андропов, Черненко, Громыко и другие партийные бонзы, в том числе и некоторые здравствующие поныне.

 Добавлю, что личным решением Сталина осуществление чудовищной «миссии» по реализации решения Политбюро было возложено на Меркулова, Кобулова, Баштакова (начальника 1-го спецотдела НКВД СССР). Возможно, это одно из самых страшных решений высшей партийной коллегии."[3].

   Здесь видим откровенную ложь: в представленной нам худенькой папочке не было «десятков страниц», и никаких коварных постановлений Политбюро, направленных на сокрытие архивной тайны, никто никогда не видел. Публичная ложь обычно, если лжет не мудрый отец народа в высших своих целях, представляет собой психические отклонения лгущего, например бредовую систему. Это очень нехорошо, особенно вкупе с убеждением, что особые папки не «фондированы», которое действительности не соответствует. Отсюда можно допустить, что Волкогонов причастен к фальсификации документов по Катынскому делу: как и не известный нам пока фальсификатор, Волкогонов ни малейшего представления не имел об особой папке и молол чушь: «особая папка» — это гриф вроде «совершенно секретно», а не тайное хранилище вне архива; все документы с грифом «особая папка» были, разумеется, «фондированы» в архиве ЦК, т.е. содержались в порядке, как и документы с грифом «совершенно секретно», и любые иные.

Как это ни поразительно, правдивость слов Волкогонова подтверждают некоторые прочие сторонники Ельцина:

 "В июле 1992 г. в Архиве Президента РФ тогдашний руководитель президентской администрации Ю.В. Петров, советник Президента Д.А. Волкогонов, главный архивист РФ Р.Г. Пихоя и директор архива А.В. Коротков просматривали его совершенно секретные материалы. 24 сентября они вскрыли «особый пакет № 1». Как рассказал Коротков, «документы оказались настолько серьезными, что их доложили Борису Николаевичу Ельцину. Реакция Президента была быстрой: он немедля распорядился, чтобы Рудольф Пихоя как главный государственный архивист России вылетел в Варшаву и передал эти потрясающие документы президенту Валенсе. Затем мы передали копии в Конституционный суд, Генеральную прокуратуру и общественности».

  Когда Р.Г. Пихоя привез 14 октября 1992 г. в Варшаву документы из «пакета № 1» и старался там объяснить, почему они так долго были запрятаны в тайниках власти, он подчеркнул следующее: это было преступление политического характера…" [4].

 Здесь вызывает подозрения и Коротков, который явно привирает, что «реакция президента была быстрой»: торопиться в данном случае было некуда — торопиться мог лишь фальсификатор, передать свою работу хозяину, полякам, да и Борис Николаевич «быстрыми реакциями» вообще не отличался — мог проспать даже важнейшее международное мероприятие.

Если вы вдруг решили уже, что Михаил Сергеевич способен был на бесчестный поступок, то поспешу вас успокоить: его слова подтверждаются пакетом, в котором находились фальсифицированные документы, см. документы, включая пакет [1]. На «пакете № 1» стоит печать «для пакетов» аппарата президента СССР и дата 24 декабря 1991, т.е. за день до отставки Горбачева, причем нынешние опубликованные документы на пакете перечислены точно.

  Спрашивается, каким же образом одновременно возможны две совершенно разные версии происхождения очень неопределенного набора документов по Катынскому делу, причем обе подтвержденные в той или иной степени? Нормально ли это? 

Фальсификация подписей членов Политбюро на записке Берии № 794/Б

  Посмотрим теперь на представленные «документы». Письмо Берии Сталину за № 794/Б, где содержится предложение расстрелять поляков, снабжено фальшивыми подписями членов Политбюро. Что любопытно, при первом же взгляде на подписи сразу же в глаза кидается, что все они выполнены одним человеком, для которого русский не родной язык. Англоязычный? Буквы "R" и ряд других элементов из латиницы, а не из русской прописи. 

  18 июня 2012 г. Европейский суд принял сенсационное решении о фальсификации предоставленных  Горбачевым и Ельциным «документов», указывающих на виновность Сталина и СССР.  Еврейские СМИ по всему миру конечно это скрывают.


  Виктор Илюхин, депутат Государственной Думы РФ, официальное заявление о фальсификациях исторических докумкетов.  После заявления, он вскоре внезапно умер.

Ссылки:

1. М.С.Горбачев. Жизнь и реформы. Книга 2. Глава 32. Войцех Ярузельский — союзник и единомышленник. 

2.  А.Н.Яковлев. Сумерки России.

3.  Д. Волкогонов. Ленин. Книга II. Вожди. М., 1999.

4.  Катынский синдром, гл. 6.

Источник: http://www.dm-dobrov.ru/history/katyn/katyn-2.html